Более месяца прошло с того дня, как президент пообещал референдум о судьбе аккумуляторного завода под Брестом, а воз и ныне там. Да, прошло четыре встречи в горисполкоме, вышел ряд публикаций в СМИ, но никаких юридически значимых действий предпринято не было.
Разбираемся, что пошло не так и не туда
Как говорит Избирательный кодекс, референдум — способ принятия гражданами Республики Беларусь решений по важнейшим вопросам государственной и общественной жизни.
Если углубиться в детали, форма референдума предусмотрена только одна – путем проведения тайного голосования. Ни сбор подписей, ни петиции, ни какие-либо иные массовые действия, демонстрирующие выражение мнения общества по тому или иному вопросу, не будут являться референдумом, хотя тоже могут быть способом влияния граждан на решения по важнейшим вопросам.
В Республике Беларусь могут проводиться республиканские и местные референдумы.
На республиканский референдум могут выноситься важнейшие вопросы государственной и общественной жизни Республики Беларусь.
На местный референдум могут выноситься вопросы, имеющие важнейшее значение для населения соответствующих административно-территориальных единиц и отнесенные к компетенции соответствующих местных Советов депутатов, исполнительных и распорядительных органов.
К какой категории относится вопрос строительства аккумуляторного завода?
По мнению бывшего заместителя председателя Брестского райисполкома Виктора Лукашевича, «строительство аккумуляторного завода на территории Брестского района имеет важное и определяющее значение для инновационного развития Республики Беларусь, то есть государства в целом, а не отдельного района» — так он ответил инициативной группе по проведению местного референдума, отказывая в ее регистрации в январе 2019 года.
На встрече с представителями протестующей общественности президент сказал, дословно: «это прямые полномочия президента — организовать референдум в любой точке страны».
Это действительно так. Президент назначает республиканский референдум и определяет организационные мероприятия по обеспечению его проведения – ст. 24 ИК.
Назначение республиканского референдума осуществляется указом президента, указ до сих пор не был опубликован.
Встречаясь с протестным активом, руководство города Бреста и района почему-то все время говорит о проведении местного референдума, игнорируя заявление главы государства.
Следует отметить, что провести в сложившейся ситуации местный референдум даже сложнее, чем республиканский.
Во-первых, возникает вопрос территории его проведения.
Предприятие расположено в Брестском районе, но его судьбой более всего обеспокоен город Брест. Звучало предложение провести референдум на территории города Бреста и Тельминского сельсовета, однако Избирательный кодекс предусматривает назначение «областного, Минского городского, районного, городского, поселкового, сельского референдума» соответствующим местным Советом депутатов (районного референдума в городе с районным делением – городским Советом депутатов).
По букве закона, следовало бы провести два референдума – для города Бреста и для части Брестского района, поскольку для этих двух административно-территориальных единиц референдум могут назначить только разные органы, причем они даже не одного уровня.
Во-вторых, юридическая сила решения, принятого местным референдумом, определяется в решении местного Совета депутатов о назначении референдума. И сила решения не может быть выше компетенции органа, назначившего референдум.
В-третьих, для назначения референдума должны быть устранены препятствия. Как отмечено выше, Брестский облисполком в январе 2019 года отказал в регистрации инициативной группы по проведению местного референдума, расценив строительство завода как вопрос республиканского значения. Отказ был безуспешно обжалован в суд, чье решение устояло также в апелляционной инстанции. В правовом государстве назначению местного референдума должна предшествовать отмена решений суда и признание позиции райисполкома неверной.
И, наконец, если референдум состоится, мы будем иметь широкий набор коллизий — каким образом, с какого момента и на каком основании решение референдума, утвержденное Тельминским сельсоветом и Брестским горисполкомом, отменит решения Брестского райисполкома (о разрешении проведении проектно-изыскательских работ, а потом и строительства), администрации СЭЗ «Брест» (о предоставлении земельного участка), распоряжение председателя облисполкома (о приостановлении строительства)?
Как на основании решения сельского референдума прекратят свое действие заключения государственных экспертиз (строительной, экологической)?
Законодательство не дает ответов на эти вопросы, а сравнительный анализ приводит к тому, что решение референдума в такой ситуации может носить консультативный характер, как и отметил на встрече с общественностью начальник Главного управления юстиции облисполкома Сергей Калиновский.
Соответственно, встает вопрос, в чем тогда смысл референдума, если его решение ничего не решает. Узнать мнение общественности? Для этого существует масса других способов, начиная от «посмотреть на площадь в воскресенье в полдень» — если два с половиной года люди выходят, значит, протест есть, и заканчивая проведением местного собрания.
Что делать ?
Если при строительстве дома неровно установить фундамент, получится кривая стена. И никакая штукатурка, лепнина или строительство голубятни кривизну не исправят. Можно скрыть недостатки, но системная ошибка останется и в конечном итоге приведет к падению. Точно так же и с принятием решения о создании и строительстве аккумуляторного завода. Многочисленные нарушения порядка принятия решений, своевременного обсуждения вопроса с общественностью, игнорирования мнения людей можно исправить возвращением к точке искажения. Если в строительстве для этого нужно разобрать кривую стену, то в ситуации с заводом необходимо вернуться к этапу оценки воздействия объекта на окружающую среду и общественного обсуждения отчета об ОВОС, проведения общественной экологической экспертизы.
Но для этого слишком многие должны переступить через себя.
Брестскому райисполкому нужно признать, что не было надлежащего информирования общественности о проведении общественного обсуждения отчета об ОВОС.
Суд, рассматривавший два года назад дело по иску общественности и «Экодома» о приостановлении реализации проекта, должен найти в себе смелость объявить, что общественность была информирована неадекватно и неэффективно.
Брестскому горисполкому нужно посмотреть правде в глаза и признать, что 322 заявки местных жителей на проведение массовых мероприятий они отклонили необоснованно, по надуманным поводам.
Брестскому облисполкому нужно признать свою некомпетентность, выразившуюся в отказе в предоставлении экологической информации в апреле 2020 года (был запрос о том, какой орган и каким актом разрешил строительство завода), равно как и суду, отказавшему в удовлетворении жалобы на отказ облисполкома.
Да, признать свои ошибки трудно. Но это позволяет сохранить репутацию и авторитет, чего не случилось с брестскими властями – все обращения общественности к ним разбивались о чиновничье «нецелесообразно/не представляется возможным/не предусмотрено», а в итоге президент перечеркнул все запреты и заявил о возможности проведения референдума. Своевременность его проведения и целесообразность – вопрос открытый.
Как открыт и вопрос, зачем вообще в Бресте и регионе столько исполкомов и советов, которые ничего не решают, а по каждому непростому вопросу нужно обращаться к президенту.
