Как экоактивисты-политзаключённые прошли опыт заключения? И какие у них есть советы по поддержке людей в неволе?
В преддверии Дня политзека мы поговорили с бывшими экоактивистами, оказавшимися за решеткой из-за своей гражданской позиции. Они поделились своими историями, рассказали о вызовах и трудностях в тюрьме, а также дали ценные советы, как лучше поддерживать активистов_ок в заключении. Эти истории — не просто рассказы о прошлом, но и важный ресурс для тех, кто хочет помочь активистам в настоящем.
В Беларуси на 20 мая 2024 было признано более 1360 политзаключенных, ряд из них отстаивали и экологические права. Сейчас среди политзаключенных 10 человек, которые ранее были и экоактивистами, экоактивистками. В канун Дня политзека мы пообщались с экоактивистами, которые прошли через тяжёлые испытания тюремного заключения. Среди них — Сергей Петрухин, Александр Кабанов и Максим Пучинский, а также один активист, пожелавший остаться анонимным. Они рассказали нам о своем опыте, испытаниях, с которыми столкнулись в тюрьме, и о том, как они справлялись с вызовами. Они поделились своими мыслями о наиболее эффективных формах поддержки для заключенных, которые могут оказать общественные организации, инициативы и отдельные люди. В их рассказах звучат важные советы и практические рекомендации, которые помогут лучше понять, как поддерживать тех, кто оказался в заключении.
«Любая поддержка ценна»: Александр Кабанов о времени в заключении и важности солидарности
Александр Кабанов — блогер из Бреста, автор YouTube-канала «Народный репортер», пресс-секретарь инициативной группы Светланы Тихановской. Александр также активно участвовал в протестах против строительства аккумуляторного завода под Брестом. Вместе с Сергеем Петрухиным в 2020 году он был арестован и осужден на три года общего режима. В заключении у Александра серьезно ухудшилось здоровье. После освобождения он покинул Беларусь. В марте 2023 г. стало известно, что против него возбудили еще ряд уголовных дел, а в апреле 2023 года Александра объявили в розыск.
«Это был политический протест», — говорит Александр Кабанов о движении против строительства аккумуляторного завода в Бресте. Он подчеркивает, что требования граждан участвовать в обсуждении экологических проблем — это базовые гражданские и политические права. Два года брестчане собирались на площади Ленина, устраивали марши, распространяли информацию. Александр, как блогер, освещал эти события и организовывал акции.
Арест не стал неожиданностью: Алесь Беляцкий предупредил Александра о возможных преследованиях. По его словам, причиной ареста стала не его деятельность, а «неадекватность» властей. «Особых эмоций не было», — вспоминает Александр. Сложнее было адаптироваться к условиям заключения: сначала Окрестино, потом Володарка, карантин, одиночная камера. «Психологическое давление было достаточно сильным», — признает Александр. — «Могут тебе давать неверную информацию, могут тебе говорить, что, для примера, ты никому не нужен, что все тебя забыли. На вопросы о письмах, они могут отвечать, что никто ничего не пишет. Ты понимаешь, что тебе врут, но психологически как-то влияет. Отношение самих сотрудников, когда оно неадекватное, когда звучат фразы “э, ты там”, понятно что оно тоже не сильно влияет, но какое-то влияние есть».
Физическую силу к нему применяли только один раз, в Новополоцке. Но постоянные заключения в одиночной камере, в «холодильнике», воспринимались и как физическое, и как психологическое давление. «Были моменты, когда уже все, и поддерживать было нечего», — вспоминает Александр. — «Была прострация непонятная».
Но письма, общение с другими заключенными, звонки от близких помогали поддерживать моральный дух. «Любая поддержка ценна», — подчеркивает Александр. — «Нет такого, что вот это ценная поддержка, а вот это не ценная».
Он считает, что юридическая помощь в Беларуси неэффективна, а материальная — не всегда возможна. «Моральная поддержка — это письма и звонки», — говорит Александр. — «Они бесценны».
Он призывает не бояться преследований и продолжать писать о политзаключенных. «Чем меньше мы пишем о заключенных, тем меньше фокус внимания на этой проблеме», — уверен Александр.
Он признается, что «сейчас абсолютно ничего нельзя сделать», чтобы улучшить поддержку активистов в заключении. Но письма — это то, что действительно может помочь. «Идет давление какое-то на администрацию колонии или тюрьмы».
Сегодня Александр продолжает свою активистскую деятельность в различных инициативах. «Главная цель — это вернуться назад в Беларусь», — признается он. — «И, конечно же, увидеть на скамье подсудимых всех тех людей, на которых у меня собрана информация».
«Иногда от одного письма можно неделю быть на позитиве и в груди так замечательно от поддержки»: Сергей Петрухин о заключении и поддержке политзаключенных
Сергей Петрухин — брестский блогер и бывший политзаключенный, один из авторов YouTube-канала «Народный репортер». Он активно участвовал в протестах против строительства аккумуляторного завода под Брестом. В 2020 году Сергей был арестован и осужден на три года общего режима. Полностью отбыв срок, был освобожден в конце 2022 года, но в феврале 2024 году был вынужден покинуть Беларусь.
Сергей вместе с Александром Кабановым активно освещал протесты против строительства аккумуляторного завода в Бресте. «Моя главная роль была освещать события», — рассказывает он. — «Мы с Александром рассказывали про них на канале “Народный репортер” и также принимали участие и в расследованиях».
В памяти Сергея остались яркие моменты значимых акций: ультиматум властям, кормление голубей на площади, шествия по городу, выход с рупором и плакатами. «14 октября, я не помню какой это был год, когда приехал Статкевич и мы открыто вышли с рупором и плакатами. Потом, когда нас сажали в автозак и люди кричали “Оккупанты” и хлопали».
Арест не стал для Сергея неожиданностью, он был готов к такому повороту событий. «Честно говоря, я недооценил ситуацию», — признается Сергей. — «И возможно поэтому я все это пережил проще. Я был убежден, что день-два и нас отпустят».
Первое время в заключении казалось «не совсем правдой»: на Володарке условия были относительно сносными, сокамерники — интересные, давление практически отсутствовало. «В то время не было такого сильного давления, как после», — вспоминает Сергей.
Но в Могилёве «начались проблемы». «Они начали навешивать бирки», — говорит Сергей. — «Могилев очень отличается от Володарки, потому что на Володарке более “человеческие условия”, а Могилев — как будто ты в другом государстве находишься. Практически все работники там ужасные».
Карцер стал настоящим испытанием. «Я потерял где-то 7 кг и был в тяжелом моральном состоянии после», — признается Сергей. — «И тогда я понял, что эти “фашисты” могут сделать со мной все, что хотят».
Письма от близких и неравнодушных людей помогали поддерживать моральный дух. «Это очень важно. Это очень поддерживало», — говорит Сергей. — «Иногда от одного письма можно неделю быть на позитиве и в груди так замечательно от поддержки».
Сергей считает, что «люди, которые сидят в тюрьмах в Беларуси — это военнопленные», и «лучше про них не вспоминать, потому что для них это может аукнуться “одиночкой”». Возможно, нужно «воздействовать на работников тюрем», предполагает он.
Самым эффективным способом поддержки Сергей считает финансовую помощь родственникам политзаключенных. «Нужно помогать родным. Помогать родным собирать посылки [для заключенных]», — говорит он.
После освобождения Сергей год прожил в Беларуси, работая и отдавая долги. «Я уехал, потому что боялся, что меня снова посадят», — признается он. Сейчас Сергей продолжает свою деятельность, «стараясь показывать своими видео, что люди помнят» о том, что происходит в Беларуси.
«Любая поддержка поднимает моральный дух»: Максим Пучинский о своем опыте заключения
Максим Пучинский — один из организаторов известного масштабного велокарнавала «Viva Ровар» и заместитель директора Минского велосипедного сообщества. Был задержан в ноябре 2022 года на работе, а в марте 2023 ему назначили два с половиной года ограничения свободы без направления в ИУОТ («домашней химии»). Его освободили из-под стражи в зале суда.
«В 2017 году я стал волонтером Минского велосипедного общества (МВО)», — рассказывает Максим. — «С тех пор я связан с темой развития велосипедного движения».
Он проводил велопробеги, читал лекции, организовывал акции, но самой важной работой для себя считает разработку нормативов, связанных с велосипедной инфраструктурой.
«Когда начинал свою деятельность в Минском велосипедном обществе, то я, например, фотографировал бордюры и отсылал эти фото и заявления в 115.бел, чтобы их понизили», — вспоминает Максим. — «В итоге ездить на велосипеде в Минске стало гораздо приятнее».
Арест стал для него неожиданностью: Максима задержали на работе, не связанной с МВО. «С чем был связан арест мне не объяснили», — говорит он. — «Хотя во время обыска силовики упомянули велообщество, это не звучало как причина, из-за которой они пришли. Но, с другой стороны, они знают о МВО и, видимо, следят за ним».
Арест произошел за два дня до запланированного отъезда в Польшу. «Было такое непонимание, какая-то фрустрация, потерянность и неясность, что будет дальше», — вспоминает Максим.
Условия содержания в заключении были тяжелыми: «Иногда в камере было холодно, в другой камере было нечем дышать, тараканы бегали в некоторых камерах, в душ не водили, передачи не передавали, письма тоже нельзя было получить на Окрестина».
Физическое насилие по отношению к Максиму применялось лишь однажды, но психологическое давление было постоянным. «Но это совершенно не тот уровень через который проходили другие заключённые. Я сам видел таких заключённых с синяками на всем теле. Вот их били, били электрошокером, били до потери сознания… То есть на этом фоне я отделался без какого-то физического насилия и давления», — рассказывает Максим.
Поддержка сокамерников, письма от друзей и незнакомых людей, передачи — все это помогало. «Любая поддержка на самом деле поднимает моральный дух», — подчеркивает он.
“Очень важной была поддержка моральная. Что касается материальной поддержки — тут, наверное, можно отнести передачи и посылки или денежные переводы. Это скорее для меня был как знак, что люди стараются тебе помочь, тебя поддержать как-то, а ты потом можешь поделиться с другими людьми в камере каким-то вкусняшками и поднять им настроение, пускай в небольшой мере, но тем не менее», — отмечает он.
Максим считает, что «ресурсов, которые помогали бы эффективно людям в заключении нет», потому что «государственная система старается сделать всё, чтобы политзаключённые страдали и умирали». Но «надо хоть что-то делать», уверен он. Тем, кто хочет поддержать политзаключенных, Максим советует «делать то, что хочется и то, что можешь».
«Если кто-то живёт в Беларуси, то можно отнести передачку какому-то политическому заключённому», — говорит он. — «Вот это будет приятно, даже если вы совершенно не знаете этого заключённого».
Сейчас Максим налаживает свою жизнь в Польше. «Так вышло, что я перестал быть именно активистом», — признается он. — «Тем не менее я стараюсь путешествовать и ездить на велосипеде, осознанно потреблять ресурсы (не покупать много вещей, например), разделяю мусор. То есть я пользуюсь привычками, которые у меня появились за время экоактивизма в Беларуси. Если честно, пока я еще не знакомился с велообществами Польши. Но планирую узнать про них и даже предложить им делать одну акцию — 30 дней на велосипеде. Кажется, что тут про нее никогда не слышали, хотя в Беларуси она очень популярна».
«Условия отбытия наказания у политических заключенных значительно хуже»: анонимный рассказ экоактивиста
Заключительный герой нашего материала, экоактивист, пожелавший сохранить анонимность, рассказал о давлении, с которым сталкиваются политзаключенные в беларусских колониях.
«Активисты — это обычно те люди, кто осужден по так называем экстремистским статьям или за участием в протестах и прочее», — поясняет он.
По словам активиста, в колониях условия значительно жестче, чем в СИЗО. «Многие по приезду сразу попадают в ШИЗО и там проводят 10-20 дней», — рассказывает он. — «Все активисты, кто имеет экстремистские статьи, стоят на профилактическом учете как склонные к экстремистской или иной деструктивной деятельности. Это значит большее внимание и давление».
«Активисты попадают под дополнительный сильный прессинг и проводят все время заключения под этим прессингом», — отмечает он. — «Все время ощущаешь угрозу наказания, и регулярно происходят такие наказания».
«Условия отбытия наказания у политических заключенных значительно хуже, чем у всех остальных», — подчеркивает активист.
Несмотря на давление, ему удалось сохранить моральный дух. «Мой срок был довольно короткий. Я видел горизонт и это ощущение, конечно, помогало», — вспоминает он. — «Были люди с большими сроками и они оставались бодрыми и держались оптимистично».
Письма от близких, книги, спорт тоже помогали справляться с трудностями. Не менее ценной для активиста была «солидарность между людьми, которые осуждены по политическим статьям».
«Очень важной была материальная поддержка моей семьи со стороны друзей», — признается он. — «Я знал, что поддержка меня в тюрьме не ложится тяжестью на моих родственников. Ощущение, что семья в относительной финансовой безопасности. Это было важно».
Активист отмечает, что роль адвоката в беларусских судебных процессах крайне ограничена. «Он ничего не может сделать, однако поддержать тебя, подбодрить, когда нужно — это очень важно», — говорит он.
Тем, кто хочет поддержать политзаключенных, активист советует оказывать «регулярную поддержку» их семьям. «Возможность человека оказать непосредственную поддержку человеку, который сидит в тюрьме, она очень ограниченная», — поясняет он. — «Письмо не всегда можно написать, деньги нельзя перевести и передачи нельзя отправить, однако поддержка семьи — это очень важно».
«Если была бы возможность организовать какую-то системную поддержку семей активистов, которые сидят, это был бы правильный подход», — уверен активист.
Он надеется, что рано или поздно вернется в Беларусь и продолжит работу на благо окружающей среды. “Я бы хотел продолжать свою экологическую деятельность в Беларуси и для Беларуси. Однако сейчас такой возможности у меня нет. Судьба ставит интересные вызовы, обновляет твою жизнь и дает возможность заново её построить. Поэтому насчет своих дальнейших планов я пока не могу ничего сказать, однако надеюсь, что все мы рано или поздно вернемся в Беларусь и продолжим работу на благо беларусской экологии”.
День политзаключенного — повод вспомнить о тех, кто находится за решеткой за свои убеждения, и о тех, кто уже вышел на свободу, но продолжает борьбу. Их истории — пример несгибаемости и стойкости, а также напоминание о нашей ответственности — поддерживать политзаключённых экоактивист_ок и бороться за их освобождение.
На сегодняшний день нам известно о 10 экоактивист_ках в заключении. Поддержите тех, кто пока не на свободе!
1. Анна Юрьевна Скриган — кандидатка географических наук, участница экологических и урбанистических мероприятий.
Адрес: Исправительная колония № 4, 246035, г. Гомель, ул. Антошкина, д. 3
2. Степан Сергеевич Латыпов — арборист (специалист по обслуживанию деревьев и по уходу за ними), борец с борщевиком, вел youtube-блог про основы арбористики. Приговор суда: 8,5 лет колонии.
Адрес: Тюрьма № 4, улица Крупской 99а, Могилёв, 212011
3. Евгений Александрович Рубашко — участник инициативы «Еда вместо бомб» по раздаче веганской и вегетарианской еды нуждающимся, участвовал в защите сквера Котовка от застройки в Минске.
Адрес: Тюрьма № 8. 222163, г. Жодино, ул. Советская, 22А
4. Андрей Алексеевич Кузнечик — велоактивист и автор блога «БелаВела: пра ровары – па-беларуску». Осуждён на 6 лет колонии.
Адрес: ИК № 1. 211440, г. Новополоцк, ул. Техническая, 8
5. Александр Андреевич Белов — участник проекта об осознанном потреблении KaliLaska, а также инициативы «Еда вместо бомб».
Адрес: ИК № 22. 225295, Брестская область, г. Ивацевичи, ст. Доманово, а/я 20
6. Артем Дмитриевич Соловей — участник инициативы «Еда вместо бомб».
Адрес: ИК № 17. 213004, Могилевская область, г. Шклов, ул. 1-я Заводская, 8
7. Евгений Александрович Меркис — общественный активист, занимавшийся урбанистическими и экологическими проблемами Гомеля.
Адрес: ИК № 17, 213004, Могилевская область, г. Шклов, ул. 1-я Заводская, 8
8. Борис Владимирович Кучинский — активист, боровшийся за чистую воду в Слониме. Борису 73 года.
Адрес: ИК № 2, 213800, Могилёвская область, г. Бобруйск, ул. Сикорского, 1
9. Светлана Николаевна Король — пенсионерка и велоактивистка из Гомеля, ранее председательница областного общественного объединения «ВелоГомель».
Адрес: СИЗО-3. 246003, г. Гомель, ул. Книжная, 1А
10. Дмитрий Леонидович Кучук — ранее председатель Беларусской партии “Зеленые”. Сейчас в отношении Дмитрия ведется следствие.
Адрес: Следственная тюрьма №8, 222163, г. Жодино, ул. Советская, 22А
